В другое время волки могли бы и напасть. Но сейчас у них был другой приказ. Защищать хозяина. Пока Мия и Лоренцо ему не угрожали, волки и не обращали на них внимания. Но брат с сестрой понимали, что это очень временно.

– Здесь мы его не достанем, – горько признала Мия. – И скоро утро…

– Суд, – выдохнул Лоренцо.

Мия кивнула.

– Да… поехали домой. Нам надо чуток поспать и подготовиться. До вечера мы эту тварь достанем. И Ческу тоже. И короля…

– Думаешь, справимся?

Мия уверенно кивнула.

– Справлюсь. Никуда эти твари не денутся. Но пока – отдых.

Энцо пару минут подумал и кивнул.

– Куда мы едем?

– В дом Джакомо. Лаццо по моей просьбе отослал оттуда слуг, нас там никто не потревожит хотя бы сутки. А потом это будет уже не важно.

Лоренцо кивнул еще раз.

Да, не важно…

Казнят обычно на рассвете, таков обычай. Если Адриенну осудят сегодня, то казнят завтра. А значит, следующая ночь будет решающей. И им нужно отдохнуть.

– Жаль, я не смогу менять облик.

– Зато сможете с Риен детей иметь.

– Думаешь?

– Уверена, – кивнула Мия. – Я много чего узнала за это время. Я тебе потом расскажу.

Лоренцо кивнул.

– Хорошо. Поехали отлеживаться. У нас будет сложный вечер, да и ночь… тоже.

– Ничего, – хихикнула Мия. – Результат того стоит.

И Энцо с ней был совершенно согласен.

Глава 10

Дом Джакомо Феретти…

Мия едва не расплакалась. Вовремя списала все на нервы, нервы, опять же после родов… ее тонкая натура и душевная организация…

Сколько она тут пережила…

Сколько передумала, переделала!

И ведь ничего не изменилось! И кресло стоит у камина, и трубки лежат, и поставец с двумя бутылками вина – красного и белого, на выбор… и ковер тот же… разве что запах другой.

Нежилой дом пахнет пылью и грустью.

Мия провела рукой по столу.

Слуги смотрели за домом, все чисто, но дом грустил…

Ах, дядюшка! Ну что вам не жилось спокойно? Зачем надо было выдавать замуж Рени?

Энцо вошел вслед за Мией, сгрузил в угол связанную Баттистину.

– Давно я тут не был. Кажется, в другой жизни…

Мия кивнула.

– Да, давно… Интересно, на кухне хоть что-то покушать есть?

– Сейчас проверю.

Лоренцо отправился проверять, дан Иларио возился пока с лошадьми, а Мия…

Мия подошла к камину.

Был у Джакомо тайник, о котором знали она, он и Комар.

Интересно… есть там что-то?

Рука привычно скользнула в камин, нащупала нужный камень облицовки, повернула, потянула…

Одна из плиток отошла.

И Мия увидела небольшую шкатулку. Почти как ту, которую видела в банке.

Комар?

Пары минут хватило, чтобы в этом убедиться.

Ах, дядя-дядя…

Мия ни о чем не жалела. Но больно ей все равно было. Увы… впрочем, долго ей предаваться тоске и унынию просто не дали.

– Дана Мия!

– Что не так, дан Иларио?

– А что делать вот с этой даной?

Баттистина уже пришла в себя. И выражала свой протест активным мычанием.

Где это видано? Чтобы благородную дану… Да что там – дану?! Чтобы ЕЕ! Чтобы с НЕЙ так поступили!

Это ж ужас кошмарный! Непреходящий!

Мия с отвращением оглядела сверток. Хотела пнуть, потом побрезговала обувь пачкать: Баттистина была связана уже несколько часов и… не утерпела. Такая вот неароматная правда жизни.

Или надеялась, что ее убивать побрезгуют?

Сама не побрезговала…

– Дан Иларио, пусть полежит пока здесь, – попросила Мия. – Я сейчас не могу ей заниматься. И отпустить… тоже. Она убила… отца моей дочери.

Иларио посмотрел сочувственно. Энцо, вернувшийся из кухни с победой и большим кольцом колбасы, молча привлек сестру к себе.

– Бедная ты моя.

Мия вздохнула.

– Она меня убить хотела. Рикардо меня собой закрыл.

Мужчины дружно засверкали глазами. Энцо сестру просто любил. Дан Иларио не любил, но уж точно не собирался спускать такие вещи. Что за манера – в людей острыми предметами тыкать? А поговорить нельзя было? И вообще…

Принято так!

Понимаете? При-ня-то!

У нормального мужчины обязана быть и жена, и любовница. Ну и так… мимоходом тоже может кто-то быть. И что такого? У мужчин потребности есть! Понимать же надо! И вообще… сначала жена на любовниц охотиться начнет, а потом на кого? До мужа доберется? Как-то это… неправильно.

Пусть полежит.

Подумает о своем поведении.

Впрочем, Мия решила не проявлять особой жестокости. Подошла, откинула в сторону черные волосы Баттистины, надавила на шею… девушка дернулась, но быстро потеряла сознание.

– Пусть так полежит, – объяснила Мия. – И возни с ней меньше.

Потом отломила у Энцо треть колбасного круга, впилась зубами, заглотила здоровущий кусок, словно удав, запила вином прямо из бутылки и кивнула мужчинам.

– Отлично. Разбирайтесь тут, а я посплю.

В три укуса расправилась с остатком колбасы, потом отправилась к дивану и устроилась прямо на нем. Даже не снимая сапог – мало ли что?

– Мия?

– Я сплю. А кто разбудит, того я съем, – зевнула она.

Прикрыла глаза и отключилась. Спать действительно хотелось зверски.

Почему не в своей комнате? Не наверху?

А чтобы не разъединяться. И бежать отсюда всяко проще.

Мужчины переглянулись и тихо-тихо, на цыпочках, отправились на кухню. Им хотелось сначала перекусить, а Лоренцо еще бы и смыть тюремную грязь, и переодеться…

И поговорить не помешает. Раньше им не приходилось словом перемолвиться, сейчас надо наверстать.

Суд?

Наверное, это можно было назвать и таким словом.

В кабинете три человека. Король, кардинал, канцлер. Его величество лично держит слово.

– Поскольку моя супруга покушалась на мою жизнь и мне представлены неопровержимые доказательства, я считаю, что ее нужно приговорить к смерти.

Канцлер с удивлением посмотрел на кардинала. Дан Санторо выглядел как после тяжелой болезни, но кивнул и улыбнулся.

– Дан Альметто, дело в том, что ее величество действительно хотела отравить его величество.

– Да?

– У нее найдены флаконы с ядами, записи…

С точки зрения канцлера это доказательством не было. Что, если у него в столе батистовые панталоны лежат, то он женщина? Ну… сувенир такой на память оставили, ну и что?

– Ваше величество, королеве это могли подбросить.

– Она призналась, что это ее шкатулка, – опроверг король.

Канцлера и это не убедило. Если любовница оставила ему панталоны на память, теоретически они являются имуществом дана Альметто. Но это же не повод их надевать, верно?

– Еще ее величество созналась, что может управлять волками, которые заполонили леса.

Канцлер только плечами пожал.

– Ваше величество, есть ли признание ее величества? Не под пыткой полученное?

Филиппо досадливо сдвинул брови.

Пытать Адриенну он не рискнет. Да что там! Ее получилось отправить в башню, но даже корону с нее снять нельзя…

– Ее величество, разумеется, все отрицает. Но косвенные доказательства неоспоримы, – вступил кардинал Санторо.

– Наличие каких-то вещей? Убитый волк? – Канцлер тоже был в курсе того случая.

– Убитая ведьма, которая шла к ее величеству.

– У ее величества в ту ночь начались роды, – парировал канцлер. – И откуда известно про ведьму? Она тоже созналась?

– Роды потому и начались, что ведьма пыталась напустить порчу на короля. И для этого хотели использовать малыша принца, – не моргнув глазом, соврал кардинал.

Канцлер прищурился на него в упор.

Дан Андреас Альметто идиотом не был. Не стал бы он канцлером при Филиппо Третьем, не будь он умным и жестоким профессионалом. И сейчас он все видел.

Так было задумано изначально.

Канцлер как власть светская, кардинал – как духовная, король – как верховная. Только вот что делать, если канцлер видит: король и кардинал воедино. И обоим нужна смерть королевы.