Чего она не ожидала…

– Миечка!

Адриенна влетела в спальню ураганом, почти упала на кровать рядом с подругой.

– Риен?!

– Фу-у-у-у-у… как же я за тебя испугалась!

Адриенна плюнула на все и сгребла Мию в объятия.

Плевать на дурноту, на все… это ее подруга, почти сестра… да гори оно все огнем и гаром!

Дан Пинна смотрел, как королева обнимает блондинку, и думал, что поступил правильно. Даже если ему потом оторвут голову… он просто не видел Мию. А если бы видел, сам бы королеву привез. Это ж глядеть жутко…

Серое лицо, запавшие за одну ночь глаза…

Разочарование смыло с лица Мии все краски, оставило только черную и серую. А сейчас… сейчас она оживала рядом с Адриенной. Риен положила ей руку на животик.

– Толкается. Терпи…

– Знаю, – кивнула Мия. – Я потерплю… это девочка.

– А у меня парень.

Мия погладила подругу по руке.

– Ты тоже потерпи. Я сейчас приду в себя, и мы все-все исправим. Я тебе обещаю.

Адриенна поцеловала подругу в щеку.

– Мия, ты, главное, не переживай. Рикардо просто недоумок, даром что красивый…

Мия фыркнула.

Она уже не переживала. Она это просто пережила. И… было обидно. До боли, до слез, до крика обидно… ну вот почему, почему он с ней ТАК?! Она же все делала, чтобы ему было лучше, она его правда любила, все отдала, ребенка от него носит, а он…

А ему важен блеск. Шум и гам столицы.

Статус…

Смешные блестящие погремушки, которые нельзя даже сравнивать с родными и близкими людьми. С теми, кто тебя любит. Почему она это понимает, а Рикардо не понял? Почему?!

– Когда-нибудь он это тоже поймет, – тихо сказала Адриенна. – Не скоро. И ему будет очень больно, Мия. Помнишь Марко?

– Да.

– Когда-то его отец едва не убил его мать. А сейчас… готов на коленях к ней ползти, лишь бы Марко признал имя и принял род. Полностью. А Марко уже не хочет. Теперь он дан Джерио.

Мия хмыкнула.

– Потом… двадцать лет?

– Чуть меньше, но ненамного.

– Я столько не выдержу. Возмездие должно настигать подонков при жизни, Риен. И так, чтобы все понимали. И за что, и почему…

– Я не возражаю, но только после твоих родов, – взмахнула рукой Адриенна. – Слово дай!

Мия сморщилась, но…

– Ладно. Я им займусь после родов.

– Вот и отлично.

А к тому времени, глядишь, и остынешь, и успокоишься…

– Как ты себя чувствуешь?

– Лучше. Намного лучше, – честно сказала Мия.

Не то чтобы идеально. Все же нервы, нервы, обиды, разочарования…

Но последствия верховой езды уже так не чувствовались. И голова не болела, и не кружилась, и ее не тошнило…

– Сейчас, вот этой рукой…

Адриенна поменяла руку, которой гладила животик Мии. Теперь на нем оказалась рука с кольцом. Мия посмотрела на него внимательнее. Впервые…

– Хм… кажется, я такое уже видела.

– Да?

Мия оживала прямо на глазах. Огляделась…

– Ага, а мои сумки? Ньора Роза?

– В гардеробной, дана.

– А можно черную сумку принести?

– Я помогу, – вызвался дан Пинна. На ньору Анджели он поглядывал с видимым интересом. И то… ньора была удивительно хороша собой. Этакая сочная, зрелая, наливная красота. Как у осеннего яблочка.

Долго черную сумку искать не понадобилось. А уж длинный и узкий ящик, торчащий из нее – тем более.

– Дан Козимо Демарко отдал, – пояснила Мия. – Сказал, что под женскую руку, да и вообще… Не его это. Вот, оказалось, что и не мое… наверное. Он меня слушается, но не любит. Не признал до конца. И… зовут его так своеобразно. Я думала о тебе, но все как-то к делу не приходилось.

Адриенна открыла ящичек.

Да…

Клинок словно сам лег в руку. Пальцы сжались на рукояти… Адриенна достала из волос шпильку. Царапнула палец, выдавила на камень капельку крови.

Секунду ничего не происходило. А потом словно три алых огня вспыхнули.

В диадеме, в рукояти клинка, на пальце…

Все части камня заняли свое место.

Все попали наконец к своей хозяйке.

И в алом свете камней Адриенна была так похожа на Моргану, что дану Пинне даже жутковато стало.

«Круг замыкается, и все возвращается на свои места. И к законным владельцам», – дану показалось, что кто-то шепнул ему это на ухо. Но… показалось же! Вот как хотите – просто показалось!

А еще…

Звучит это, конечно, неплохо. Но кто сказал, что это самое «все» уступят те, кто им сейчас владеет? Ой вряд ли!

– Ты заберешь клинок? – Мия почти не спрашивала, почти утверждала.

– А ты отдашь?

– Он же твой. Чего тут думать…

Адриенна кивнула.

– Спасибо, сестренка.

– Риен…

– Да?

– Если будет не слишком трудно…

– Рикардо?

– Да.

– Он сегодня взял отпуск для устройства личных дел. Для женитьбы, – не стала скрывать Адриенна.

Мия стиснула кулачки. Слез почти и не было, лишь одна капелька стекла по тонкому лицу.

– Ненавижу…

– Знаю. И поверь, пока я королева, он ничего не получит, – жестко сказала Адриенна. – Обидевший тебя – и мой враг.

И сказано было серьезно.

Адриенна не станет кричать, не будет плакать или взывать к чьей-то давно почившей совести. Она рассудит по своему разумению. И спуску не даст.

Ни Рикардо, ни его женушке… хотя так и так Адриенна подозревала, кто это. Ну погодите у меня… Андреоли! Порву!

– Ваше величество?

Эданна Сабина склонилась перед королем, изображая верноподданность.

– Я пришел к своей супруге.

Эданна растопырилась еще сильнее.

– Ваше величество, умоляю меня выслушать.

– Пропустите меня, эданна.

Филиппо был настроен не то чтобы решительно, но стоять под дверью покоев королевы? В халате и колпаке? Вот еще…

Эданна Сабина поклонилась.

– Ваше величество… казните. Но умоляю… прислушаться.

И приоткрыла дверь в спальню. Чуть-чуть, только щелочку.

Звуки, которые оттуда доносились, заставили Филиппо отшатнуться. Явно кого-то жестоко и безжалостно выворачивало наизнанку. И запах… такой, тяжелый, сладковатый…

– Что это?!

– Ваше величество… – Эданна Сабина прикрыла дверь. – Ее величеству часто бывает плохо именно по вечерам. Вы же видели, как она… умоляю меня простить… изменилась за последнее время.

– Подурнела, – бросил Филиппо.

Эданна скрипнула зубами. Ну да, у Адриенны беременность. И времени лежать в ваннах с ослиным молоком попросту нет. И вообще, сколько еще с тебя, осла, молока надоишь?

Но вслух Сабина ничего такого не сказала. Жить хотелось. А вместо этого…

– Я умоляю ваше величество или подождать, пока ее величество придет в себя. Или… перенести ваш визит на завтра… если опять не случится ничего подобного. Или я могу дать вам знать, когда ее величество будет чувствовать себя получше…

– Пожалуй, это будет самым верным вариантом, – кивнул Филиппо. – Пожалуй…

Эданна поклонилась.

– Вы изволите сейчас зайти к ее величеству? Если да, то я предупрежу… умоляю, хотя бы пять минут…

– Буэ-э-э-э-э-э-э, – донеслось из снова приоткрытой ей двери.

Филиппо отшатнулся и даже головой замотал.

– Нет-нет. Это до завтра… или вы мне завтра доложите вечером…

– Да, ваше величество.

Поклон у эданны получился очень почтительным. А уж каким получился выдох облегчения, когда за его величеством дверь закрыли…

Слов нет, одно дыхание…

– Можно? – Головка Челии Санти высунулась из дверей королевской спальни. Вслед за ней появился дан Виталис.

– Все в порядке?

И заткнул пробкой флакон с мускусом.

Парфюмерия?

Так каплей же! Кап-лей! На большой флакон.

А в концентрированном виде – убийственная вонючка.

– Да. Спасибо вам, – от всей души поблагодарила эданна.

Дан Виталис широко ухмыльнулся.

– Не хочу спасибо. Хочу разрешение от ее величества на брак с этой милой даной.

Эданна Сабина невольно улыбнулась. Ну да, как королева, Адриенна должна давать разрешения на браки своих фрейлин. И за Челию она будет рада. Это уж точно.