– Как ты, маленькая моя?
– Плохо, папа, – честно отозвалась Адриенна. – И сборы эти, и выезжать завтра рано утром, вместе с гонцом, чтобы он видел и убедился, и неизвестность… зачем мы королю понадобились?! Таких, как мы, – сотни! Тысячи!
Дан Марк растрепал дочери смоляные волосы.
– Таких, дочка, да других.
– Мы чем-то отличаемся?
Дан Марк опустил глаза.
– Не я, детка. Ты. Прости меня, пожалуйста…
– Папа? – испугалась Адриенна.
– Когда мне твоя мать рассказала, я думал – сказки. – Дан Марк выглядел невероятно уставшим. Безумно старым и измученным. Даже серым словно бы… – А потом оказалось по ее слову.
– Папа?
– Это три поколения назад было. – Дан смотрел на огонь камина. – Сибеллин был отдельным королевством, ты учила историю, ты должна помнить.
– Помню. И что?
– Потом на нас напали. То есть благородно присоединили к Эрвлайну. И с тех пор объединили название королевства. Эрвлин.
– Я помню… и что с того? Так бывает. Люди воюют. – Адриенна пожала плечами.
– Эрвлайн – белое и алое. Сибеллин – черное и серебряное. СибЛевран – черное и синее.
Адриенна вопросительно смотрела на отца.
– Это что-то значит?
– Ты помнишь легенду, которую я тебе рассказывал? О лесной деве?
– В черных перьях? И что? Такие по всему королевству рассказывают, не жалко.
– Рассказывают. И врут. – Дан Марк потер лоб и положил на колени Адриенны ларчик. – А вот это – правда. Читай.
В ларчике было всего три вещи.
Лист пергамента. Белый платок с пятнами крови… сейчас побуревшей, поржавевшей… очень старой, это видно.
И кольцо. Тоже старое. Черный камень, который обнимают серебряные крылья. Красиво…
Адриенна потянулась было к нему, но потом решила начать с письма.
«Дана Аламеда!
Я вынужден сообщить вам о смерти его величества Лоренцо. Я был с ним до конца на поле боя, я принял последний его вздох и его завещание – отвезти вам это кольцо.
И его благословение.
Умоляю простить за то, что не могу сделать большего. Я вынужден бежать из Сибеллина, равно как и мои друзья. Те, кто уцелел.
Я буду молиться за вас».
Витиеватая подпись, которую Адриенна даже и разбирать не пыталась.
– Кто такая дана Аламеда?
– Твоя прабабка, дочка.
– Не поняла? Отец?
– Твоя прабабка. Дана Аламеда, которая была бастардом короля Сибеллина. Которая получила поместье и имя СибЛевран. О которой мало кто знал, потому она и прожила достаточно, и смогла родить твоего деда. У деда появилась твоя мать, а потом – ты.
Адриенна потерла лоб. В синих глазах проявлялось понимание.
– Я – потомок короля Сибеллина?
– Незаконный. Дальний. Но, боюсь, других и не осталось.
– Почему ее не убили? Когда узнали?
– Потому что прошло уже двадцать лет. Когда ее нашли, она уже была старой. А еще потому, что… ты помнишь, что случилось с ромами, которые пролили твою кровь?
Адриенна поежилась.
– Помню.
– Тогда я и убедился. Проливший королевскую кровь да будет проклят. И это не сказки, дочка, не выдумки…
– Хм?
– Обольщаться не стоит. Ты не стала бессмертной. Убийца умрет, а вот заказчик… не знаю. Да и подстроить многое можно…
Адриенна кивнула.
– Я поняла, папа. А что надо от нас королю?
– Подозреваю, что именно твою кровь.
– Выпить и омолодиться? – вспомнила девочка страшные сказки.
– Или родить ему внука. Твоя бабка была стара, когда ее нашли, твой дед… сама понимаешь, он не годился. Мать… так получилось, что у короля уже был наследник, там не сходилось по возрасту. Сейчас у СибЛевран есть ты. А у короля – сын.
– Принц? – прошептала Адриенна.
– Да.
– Я могу стать королевой?
– Можешь, – грустно сказал дан Марк.
И замолчал.
Только вот Адриенне сейчас слова и не требовались. Ее не разум вел, а древняя сила.
Девочка медленно свернула письмо и положила обратно. Коснулась окровавленного платка. А потом решительно взяла кольцо и надела на средний палец правой руки. Как ни удивительно, оно оказалось впору. Хотя… дан Марк был уверен, оно бы оказалось впору кому угодно из рода СибЛевран.
На миг его дочь закрыла глаза и снова открыла.
Только вот сейчас…
Синева ее глаз раньше была яркой и чистой. А сейчас… сейчас дану казалось, что в зрачках его дочери раскручивается черный вихрь. И не синева это вовсе, а темная глубокая вода. И водоворот. И кракен, который ждет на дне, плотоядно выставив когтистые щупальца…
Адриенна коснулась лба и губ. И на белой коже девочки осталось неприятное ржавое пятно.
Кровь.
Она испачкалась старой кровью от платка.
Только вот ни слова сказать, ни кровь стереть сил не было. Дана словно к креслу придавило чем-то тяжелым, страшным…
– Кровь позвала – и кровь откликнется. Кровь запоет – и кровь отзовется. Да будет за кровь заплачено кровью. Я принимаю свой долг и свою кровь! Именем Сибеллина, да будет так!
И на секунду за стенами замка поднялся шум. Словно захлопали, поднимая своих хозяев в воздух, сотни и тысячи черных крыльев…
Стоит ли обвинять дана, что он на секунду закрыл глаза?
А когда открыл их…
А ничего не изменилось.
Лежат в ларчике кольцо и платок.
Сидит рядом дочка, смотрит синими глазами, встревоженно.
– Папочка, с тобой все в порядке? Все хорошо? Ты так побелел… мне страшно стало…
И свиток лежит, и за окнами обычная ночь… и пламя не мечется по стенам… показалось?
Ох, как дан Марк хотел в это поверить! Всей душой, всем сердцем… и только страх, поселившийся глубоко внутри, шептал: нет. Не привиделось.
И не мечтай даже, дружище…
Это – было. На самом деле было.
И у Адриенны, и, может, у твоей жены, и у ее отца, и… да кто их знает? Люди они хоть – или уже что-то другое?
Не понять…
Дан Марк решительно захлопнул ларчик.
– Адриенна, я отнесу это на место.
– Место?
– Да…
– Я с тобой, отец. Я должна знать, где оно.
И дан Марк не нашел в себе сил возражать. И проводил дочь, и показал хитро устроенный тайник в подземелье, и научил открывать…
А потом пошел и в хлам напился у себя в кабинете. Так, что утром смог бы не выехать, а только выкатиться. Как бревно.
Но гонец и так никуда не уехал утром.
От шока Адриенне стало плохо, и всю ночь вокруг нее носились служанки. Девочка уронила первую кровь, и было это очень болезненно. До жара.
До бреда.
Так что выехать у гонца получилось только спустя сутки. Но тут – обстоятельства. Ничего не поделаешь, не везти же к королю больного ребенка? Так и уморить девчонку недолго, а она живой нужна. Целой и невредимой…
Единственная, кто был доволен задержкой, – портниха. Она успела переделать целых четыре платья, да еще и гонца расспросила. Получилось не идеально, но хоть как-то…
Не придется их девочке краснеть при дворе. Самой плохо одетой она не будет, хоть фасоны и отличаются чуточку, но ткани роскошные, и шитье, и украшения…
Да и держать себя дана Адриенна умеет.
Справится…
СибЛевраны выехали только на следующее утро. В одной карете. Дан Марк все еще страдал от головной боли, а Адриенна вообще не могла сесть в седло. Но повеление короля было исполнено.
СибЛевраны ехали в Эврону.
Скучно…
Мия со скуки бы померла в доме дядюшки, если бы не открывшиеся способности. Если бы не мамины рассказы о прабабушке.
Мама говорила неохотно, но тем интереснее было узнавать новые и новые подробности.
Мия все яснее понимала, насколько это… Восхитительно!
Ты можешь быть кем угодно, где угодно, тебя никто не заподозрит, о тебе никто не подумает…
Любое лицо, любое тело…
Со слов матери, прабабушка была фрейлиной ее величества. И служила ей, исполняя деликатные поручения.
Прийти, уйти, подслушать, поговорить… да мало ли что можно сделать, обладая таким умением? Так что Мия тренировалась.